Теперь необходимо выяснить все самое важное относительно каждого из вышеперечисленных компонентов питания.
Внимание: белки!
Мы начнем с белков, ибо, именно с расстройствами белкового обмена, с белковой недостаточностью связано основное число тех осложнений, о которых говорилось в начале. Ниже вам станет очевидно, почему.
Вот что обеспечивают во время беременности белки:
- рост и развитие ребенка, плаценты, матки и молочных желез матери (строительная роль), а также запасы, которые будут использованы во время кормления грудью
- транспорт питательных веществ, витаминов, микроэлементов (в том числе железа), кальция (транспортная роль)
- иммунную защиту, так как антитела против бактерий и вирусов – это белки (защитная роль)
- оптимальную работу свертывающей и противосвертывающей систем (при этом не возникает ни кровотечений, ни тромбов) (с 4-5 месяцев беременности увеличивается содержание фибриногена, протромбина, факторов свертывания крови V, VII, VIII, X - все это белки)
- поддержание осмотического давления плазмы; это свойство, которое не позволяет жидкой части крови покидать сосудистое русло, тем самым препятствуя возникновению отеков и сгущению крови; при нормальном осмотическом давлении плазмы объем крови достаточен для того, чтобы обеспечивать питание и дыхание и матери, и ребенка, а текучесть крови обеспечивает наилучшее кровоснабжение; за это важнейшее качество отвечают белки альбумины и хлорид натрия, то есть поваренная соль.
Легко понять, от чего зависит белковый обмен в организме:
1. от поступления белков с пищей
2. от переваривания и всасывания их в желудочно-кишечном тракте (преимущественно в желудке и тонком кишечнике)
3. от функции печени (именно она вырабатывает главные необходимые белки –
строительные, защитные, необходимые для свертывания)
4. от интенсивности распада и потери белков (это касается повышенных физических
нагрузок и некоторых почечных заболеваний).
Вот как проявляется белковая недостаточность во время беременности:
1. самые ранние признаки – недостаточная прибавка массы тела и увеличение показателей гемоглобина (HGB) и гематокрита (Ht); обратите внимание – высокий показатель гемоглобина (выше 120 г/л) во втором и третьем триместре – это повод не обрадоваться, а насторожиться, так как обычно он указывает на сгущение крови как следствие недостатка белка и уменьшение объема циркулирующей крови
2. задержка внутриутробного развития ребенка (по измерениям высоты стояния дна матки и окружности живота, а также УЗИ), его гипотрофия
3. появление отеков (из-за падения осмотического давления плазмы жидкая часть крови уходит из сосудов в ткани)
4. повышение артериального давления (это «реакция отчаяния» – из-за уменьшения объема циркулирующей крови организм вынужден уменьшать просвет сосудов и повышать давление в них, чтобы оставшаяся кровь циркулировала интенсивнее)
5. увеличение показателей печеночных ферментов, указывающее на страдание печени вследствие белкового голодания
6. преэклампсия и эклампсия (выражающиеся в головной боли, повышении рефлексов, нарушении зрения и, наконец, судорогах) – самые грозные осложнения гестоза, требующие срочной госпитализации в стационар
(Для справки: нормальный показатель общего белка сыворотки крови: 65-85 г/л , снижение его до 60 г/л уже указывает на тяжелый гестоз; альбумин сыворотки в норме составляет 35-55 г/л, при его снижении до 30 г/л развиваются отеки; нормальный показатель гематокрита 0,36 - 0,42 л/л; прибавка массы тела 2,3 – 4,5 кг за период с 24 по 28 неделю нормальна и говорит об адекватном увеличении объема циркулирующей крови).
Белковая недостаточность в современном благополучном обществе?
Вы можете недоуменно пожать плечами: позвольте, о какой белковой недостаточности может идти речь в развитом американском (к нему принадлежит доктор Бревер), европейском и даже российском обществе? Разве это касается мало-мальски обеспеченных людей? К сожалению, да. Вот несколько самых распространенных причин:
1. поступление белков с пищей может быть абсолютно недостаточно
из-за отсутствия аппетита (в том числе по причине депрессии, нежеланной беременности, плохих бытовых условий и семейных отношений)
из-за того, что пища содержит мало белков или они плохого качества («голодание в изобилии»)
из-за того, что не привыкли правильно питаться и вообще придавать образу питания какое-либо значение
из-за того, что некогда есть и некогда готовить (типичная ситуация для работающих женщин и многодетных мам)
из-за низкого уровня жизни и нежелания «объедать семью»
из-за нежелания поправляться и портить фигуру (к автору этих строк приходила на прием женщина, ставившая своей целью не прибавить вес за время беременности ВООБЩЕ)
из-за того, что от врачей, подруг и из литературы женщине известно: большая прибавка массы тела – это опасно
2. поступление белков с пищей может быть относительно недостаточно:
когда в рационе у женщины присутствует мало углеводов (тогда белки сжигаются вместо топлива, а на строительство их недостает)
когда женщина беременна двумя и больше детьми
когда будущая мама имеет большую физическую нагрузку или находится в ситуации стресса
3. поступлению, перевариванию и всасыванию белков могут препятствовать различные болезненные состояния желудка и кишечника, из которых самые распространенные:
- отсутствие аппетита
- тошнота
- рвота
- изжога
4. заболевания печени могут препятствовать ей создавать необходимые белки
5. заболевания почек могут вести к потере белка
Понятно, что первые две категории встречаются чаще, нуждаются в исправлении диеты и изменения отношения к такому важному вопросу, как питание. Остальные же нуждаются в помощи хорошего врача.
Забегая вперед, скажем, что на Западе акушерка традиционного направления во время первой же консультации серьезно и много говорит с женщиной о питании, просит вести несложный дневничок, постоянно проверяет и обсуждает с будущей мамой, что и как она ест. Непростительным легкомыслием было бы пренебрежение диетой. Грубой ошибкой является медикаментозное лечение последствий неправильного питания без исправления последнего.
Пример. В своей статье «Легкомысленное отношение современного клинического акушерства к вопросам питания» (T. Brewer «Nutritional Nonchalence in Modern Obstetrics: Case Report»,
http://www.blueribbonbaby.org/case1.shtml) доктор Бревер приводит случай 27-летней медсестры отделения реанимации новорожденных Карен Р.
Вопросы питания и основы физиологии продолжают неизменно игнорироваться в клиническом акушерстве Соединенных Штатов. По-прежнему абсолютно отсутствует хоть какое-нибудь понимание роли питания во время беременности, и особенно роли белково-калорийной недостаточности в этиологии и патогенезе токсикоза второй половины беременности.
Во время своей первой беременности Карен Р. (имя изменено) работала медицинской сестрой в отделении реанимации новорожденных госпиталя Стейтен Айленд. Ее беременность закончилась операцией кесарева сечения, произведенной 3 февраля 1979 года на сроке 35 недель по причине «тяжелой преэклампсии». У ее дочери, родившейся с весом 2250г, развился синдром дыхательной недостаточности новорожденных. Девочку лечили в том самом отделении, где работала ее мать, и ребенок выжил.
Карен посещала с мужем Ламазовские курсы дородовой подготовки, ее мечтой были естественные, немедикаментозные роды, где участвовал бы ее муж. Она хотела быть вместе с ребенком, общаться с ним с первых дней, кормить грудью сразу после рождения. Вместо этого у нее было экстренное кесарево сечение, муж на операции не присутствовал, а ребенка она увидела лишь 52 часа спустя после родов. Она пыталась кормить грудью, но ничего не вышло.
2 марта 1979г Карен позвонила к нам на «Горячую линию по позднему токсикозу», она хотела знать, что же случилось с ней и с ее ребенком. После изучения истории этого случая стало совершенно понятно, что Карен страдала белково-калорийной недостаточностью, достаточно тяжелой для того, чтобы развился токсикоз поздних сроков беременности (гестоз). 5 марта 1979 года она прислала письмо, в котором в ответ на мою просьбу рассказать о своей беременности и диете, которой придерживалась, она написала следующее:
«В течение всей беременности центром моего внимания были роды и грудное вскармливание, поэтому большинство книг, которые я читала, касалось именно этих вопросов. Может быть, все это и стало бы реальностью, удели я большее внимание вопросам диеты, питания в период беременности и в родах. Вместо этого все кончилось оперативным родоразрешением, рождением незрелого ребенка и огромным разочарованием.
С июля по ноябрь 1978г я работала в ночные смены. Первые 15 недель беременности меня почти постоянно тошнило, очень часто рвало, и не было СОВЕРШЕННО НИКАКОГО аппетита. Ела я один раз в день, режим был обычно такой:
• оканчивала работу в 8ч утра
• возвращалась домой и ложилась спать
• вставала в 15 – 16 ч, съедала тост, иногда мюсли
• обедала в 18.30 – 19.30 – молоком, картошкой или макаронами; мне не хотелось мяса, но обычно я съедала немного: пол-гамбургера; редко - десерт
• вечером – кофе
• работа с 23 до 24ч, кофе; в 3ч ночи кофе, газированная вода и какая-нибудь закуска, обычно печенье; в 6.30 – 7ч обычно немного сока
• в 8ч – домой в постель
( Ее рост 163см, до беременности она весила 55,8 кг. За первые 8 недель беременности она не прибавила веса вообще, а к ноябрю, к 24 неделе беременности прибавила лишь 2700г до 58,5кг).
С 26 ноября по 25 января я работала в дневную смену инструктором практических занятий:
• подъем в 6ч утра
• в 7.15 на работу
• в 8.30 завтрак, обычно мюсли с обезжиренным молоком, кофе, иногда апельсиновый сок или фрукты
• в 12 -13ч: обычно суп с крекерами, обезжиренное молоко или диетическая газированная вода, салат с тунцом или мясом цыпленка (не бутерброд, т. е. без хлеба), фруктовый салат
• 16ч – возвращение домой с работы, обычно пила диетическую газированную воду или обезжиренное молоко
• 18.30-19ч – обед: много макарон или подобной пищи, иногда с овощами. Молоко или газированная вода. Никакого десерта. Никаких закусок.
• в 22ч – в постель
(Отсутствовали яйца, мясо было в очень небольшом количестве, меньше литра молока в день).
В январе я перенесла гастроэнтерит. Я знаю, что у меня было тогда истощение и обезвоживание».
По телефону она рассказала мне, что в течение нескольких дней у нее присутствовали кетоновые тела в моче (признак голодания. – В.М.), и это ее беспокоило, но ее акушер-гинеколог, который был настолько любезен, что позвонил ей домой, сказал, что это не важно и беспокоиться не о чем.
2 января 1979г у Карен впервые поднялось артериальное давление до 140/80 и появились следы белка в моче. Ее акушер-гинеколог предписал постельный режим, лежать на левом боку, ограничить соль, побольше пить (главным образом воду) и прийти снова спустя 3 дня. 5 января ее АД было снова 110/70, она сбросила 1.5кг, с 63,9 до 62,5 кг, оставались следы белка в моче. Карен снова вернулась на работу. 19 января АД было 120/70, вес 64,125кг, снова следы белка в моче.
2 февраля появились небольшие отеки в области лодыжек, вес был 65кг, головная боль, АД возросло до 160/90, по-прежнему следы белка в моче. В тот же день она была госпитализирована. На следующий день вследствие появления повышенных рефлексов, непроизвольного тремора рук и ног ей было в экстренном порядке произведено кесарево сечение.
Ни в медицинском училище, ни на Ламазовских курсах дородовой подготовки, ни во время посещений акушера-гинеколога (который, как она считала, вел беременность очень хорошо) никто ни разу не сказал ей, что белково-калорийная недостаточность может привести к гестозу и рождению маловесного ребенка. Она ежедневно принимала витамины для беременных, очень тщательно избегала соли и старалась не набрать слишком большой вес (отсюда газированная вода, обезжиренное молоко, отказ от хлеба и т.д.).
Ее вес непосредственно перед родами составлял 64,8кг при исходном – 55,8кг с общей прибавкой 9кг; однако большую часть этого веса составляла вода, потому что на 4 день после родов, после рождения ребенка с весом 2250г, ее вес вновь вернулся к 55,8 кг!
Это очевидное свидетельство белково-калорийной недостаточности.
В процессе ведения беременности акушер-гинеколог ни разу не дал ей конкретных рекомендаций по питанию, за исключением ограничения соли. Ни разу не заронил он в ее сознание мысли о том, что ее здоровье и здоровье развивающегося малыша напрямую зависит от ее питания. Ни разу не задал он ей запретного вопроса: «А что вы кушали?», даже тогда, когда 2 января 1979г был поставлен диагноз легкой формы преэклампсии, и даже после операции по поводу тяжелой преэклампсии 3 февраля 1979г.
Факт – в родном госпитале Карен никто, ни одна живая душа не знает, почему у нее развился гестоз. Они могут лишь сетовать: «Карен, ну почему же у тебя был такой тяжелый гестоз, какого мы не видели много месяцев?» И ведь кончилось тем, что ребенок, страдая дыхательной недостаточностью, стал пациентом маминого отделения реанимации новорожденных!